Свет, дающий надежду

В прошлом году исполнилось 105 лет Чесменскому маяку. Не знаю, вспомнил ли кто из заинтересованных лиц об этой дате, я же узнала о юбилее из статьи Гнетнева Константина Васильевича "Земные звезды" пятилетней давности.

 

Живет он за пределами Архангельской области. В 1999 г. он мечтал побывать на Чесменском по случаю столетнего юбилея, но сделать это ему не удалось в виду трудностей с транспортом. Мне тоже известно, как нелегко и дорого попасть в наши поморские деревни. Велико должно быть желание, и такового у меня достаточно - ностальгия родом из детства.

 

Прошлым летом я совершила маленький круиз по местам своей родины. Теплым июньским днем небольшой компанией: Валентина Герасимовна, исполняющая обязанности начальника маяка, ее старший сын Олег, желающий стать начальником, сельский медик Татьяна - моя одноклассница, их дети и внуки, на карбасе отправились на маяк.

 

На  море  - полный штиль, время от времени нас сопровождают морские зайцы, показывая свои усатые мордочки. Дети в восторге! Давно отслуживший свое старый моторишко то и дело останавливается. Но вот и каменистая бухточка, пристаем и выгружаемся.

 

Невдалеке над зеленью леса горделиво возвышается башня маяка. Идем по живописному сосновому лесу с нагромождениями замшелых валунов. Следы последствий оледенения на Чесменском мысу видны особенно отчетливо. Здесь можно встретить не только вросшие в землю валуны, но и камы - каменные моря. Да и сама гора, на которой стоит маяк, оставлена ледником. А вот и начинается плавный подъем, открывается картина, которую мечтает увидеть каждый, кому хоть раз доводилось бывать здесь.

 

Сердце замирает от восторга и красоты! Среди зелени на фоне голубого неба - великолепное здание, невиданного этими краями цвета охры с белым карнизом и углами. Несомненно, здание маяка для Онежского полуострова является памятником архитектуры 19 века, единственным и неповторимым.

Подойдя ближе, с горечью сознаешь, как обветшало здание, штукатурка с башни осыпается вместе с кирпичом. Отвалился и тот участок, где была выложена дата постройки. А ведь в пору моего детства маяк был идеально ухоженным щеголем, в которого нельзя было не влюбиться навсегда. Не нужны стали Земные звезды!

 

Из воспоминаний Сюхина Дмитрия Ефимовича, работавшего несколько лет смотрителем маяка:

"Чесменский маяк строился во второй половине 19 века, точной даты не помню. Гора, на которой он стоит, называется Змеиной, змей, в том числе и ядовитых гадюк, в окрестностях обычно очень много, по рассказам, убивали их по 40 штук в день.

 

Строили маяк, по всей видимости, жители окрестных деревень. На постройку было израсходовано 5000 руб. золотом. Думаю, что кирпичи делали на месте строительства, а не привозили. Под горой по направлению к колодцу Талец к морю была хорошая дорога. На берегу моря в ту пору еще сохранялся глиняный бугор. В то место наваживали глины, а песку и так хватало.

 

Тут же, скорее всего, обжигали и сушили кирпич. При доставке к месту строительства гору приходилось объезжать, так как с прилежащей стороны подъем был очень крутой и узкий. Этой причиной можно объяснить наличие хорошей дороги вокруг горы.

 

В качестве источника света использовалась французская аппаратура - керосино- калильный аппарат Френеля. Свет ее был виден за 17,7 мили. Керосин был очень чистый, и при горении не оставлял копоти. Проблески огня получались вращением линзы кругом пламени, расположенном в фокусе.

 

Вращение осуществлялось посредством часового механизма, приведение его в действие обеспечивалось гирею в 9,5 пудов. В механизме лампы имеется ртутный замок, благодаря ему горючая смесь надежным способом передается в каналы вращающихся частей маяка. В ту пору о вреде ртути ничего не знали, и иногда забавлялись ртутными шариками".

 

Рассказ об истории технического совершенствования работы маяков может быть интереснейшим материалом для экскурсии. Чесменский маяк мог бы быть идеальным туристическим объектом. Недалека  Летняя   Золотица , где завершается строительство туристической базы.

 

Для нас, заезжих гостей, экскурсию проводит Олег. Сначала осматриваем здание. Пустующие холодные комнаты с огромными окнами и высокими потолками. 12 лет назад я приезжала сюда с детьми, чтобы показать им настоящий, образцовый маяк. "Я ни куда отсюда не уеду!" -воскликнула дочка, поднявшись на гору. Вечером, когда нас отправляли на ночевку в эти комнаты, предупредили, что там пугает.

 

Ну какой же малообитаемый "замок" - без привидений! Хорошо, что летом ночи  белые ! Олег показал нам исключительно все, любопытствуя, заглянули даже в подвал и на чердак. По железной винтовой лестнице поднялись на башню маяка. Лепота!!! Любуемся! Вдыхаем целебный морской воздух.

 

Далее начинаем осмотр окрест. Есть на маяке одно очаровательное местечко - родниковый колодец Талец. В детстве ходили к нему за чайной водой с ведрами на коромысле, и это действо для нас тогда было далековатым, тяжеловатым и страшноватым, может быть, обилием эмоций, испытанных когда-то, и закрепился в памяти этот колодец. Берем ведро и отравляемся в путь, по подугорью бежит тропинка, раньше в траве по склону было множество земляники, есть, наверное, и теперь, но еще не время.

 

От Тальца по заросшей дороге пробираемся к Чесменской заводи, там, как прежде, спасаясь от гнуса, по отливу бродят лошади. Следов глиняного бугра мне обнаружить не удается. Идем вдоль берега, огибая мыс, в прошлое посещение здесь мы видели великолепный экземпляр черной бархатной гадюки.

 

Места дикие, зверья полно! Всюду попадается лосинный "пашк", наведывается к маяку и косолапый хозяин тайги, а на нашем пути на прибрежных камнях нежатся тюлени. Проверяю, сохранились ли островки богородской травки - чабреца. Даже ничтожнейшая щепотка сухого беломорского чабреца вкус чая делает неповторимым.

 

Много восхитительных слов сказано и написано писателями и путешественниками о нашей северной природе. Словно об окрестностях Чесменского маяка писал А.А.Жилинский в книге "Крайний Север Европейской России": "На Севере нет обычного трафарета в окружающей природе. Здесь глаз ежеминутно занят все новыми и новыми картинами северной природы,то суровой и мрачной, грозной, как беспросветная полярная ночь и злая жгучая вьюга долгой зимы, то очаровательной, как незаходящее полунощное солнце, беспредельное Студеное море, как полное глубокого мистического смысла северное сияние, как шум вечных северных лесов.

 

К нашему возвращению с прогулки хозяйка натопила плиту, приготовила обед, накрыла стол Дом заполнился звонкими голосами, детишки резвились, возбужденные новыми впечатлениями. На маяке дети были всегда, для кого-то он стал родиной, здесь родился мой брат Юрий.

 

Всеми сели за стол и по русскому обычаю отметили Юбилей. Всякая душа празднику рада.

Радость и печаль нередко идут под руку. Помянули и мужа Валентины, бывшего начальником маяка. Поздней осенью 2003 года он ушел с маяка, да так и не вернулся. Не было свидетелей случившемуся, человек исчез, и найти его не могли. На заре становления маяцкой службы было не мало трагедий, связанных с гибелью людей, есть они и теперь.

 

По-прежнему в экстремальных условиях трудятся маячники, но такова уж специфика этой службы, и нужно быть готовым не только к романтике необычной профессии.

 

В одной из публикаций прошлых лет о маяках прочла следующую информацию: "Эти памятники инженерной архитектуры и поморской культуры мы потеряли безвозвратно. Ни в музеях областного центра, ни в архиве гидрографии (погибли во время пожара) нет полного набора фотографий этих уникальных памятников, не говоря уже о макетах".

 

К счастью, Чесменский маяк пока жив. Моряки еще видят за кормой его свет, но не останется ли в скором времени единственной смотрительницей маяка огромная старая ель, растущая под горой? Она, должно быть, свидетельница рождения Земной звезды, но не в ее силах не дать ей погаснуть.

 

Чесменский маяк! О чем рассказывает имя? В детстве оно мне не нравилось: и непонятно, и произнести трудно. Название это - отголосок исторических событий 1770г., прокатившихся от южных морей до берегов Белого моря. Русским флотом были уничтожены турецкие корабли в Чесменской бухте.

Вряд ли мыс был безымянным до второй половины 18 века. Еще живя в Пушлахте, часто слышала от взрослых: "Пойду на Чишнему". Чишнема, в старинных лоциях - Чишминский - возможно это ошибочное произношение, а может быть, и адаптированный саамский топоним, таковых немало на Онежском полуострове.

 

Формат "нем" - мыс, "чиш", вероятно, от "чекш", "чекч" - осенняя стоянка кочевников. Существует на полуострове Чикшозеро и речка Чикша, а в 10 км от маяка есть саамский топоним, означающий зимнюю стоянку.

 

Одна из причин, по моему мнению, по которой мыс назвали Чесменским - это созвучие старому, а другая -физико-географическая. В книге Э. М. Мурзаева "Словарь народных географических терминов" "чешме" (тюрк, сл.) - ключ, источник, дающий начало ручейку.

 

Слово проникло и в другие языки, в том числе и славянские, в форме "чешма", "чесма". Значит, за не совсем благозвучным словом скрывается очень даже жизнеутверждающий смысл. Чесменский мыс - имеющий родниковый источник, а с постройкой маяка еще и свет, дающий знать..!

 

Есть такой поселок - Золотица. Говорят, так сказка отдыхает

Моя родина - деревня Летняя Золотица, селение древнее, принадлежавшее еще легендарной Марфе-Посаднице. Русские первопроходцы, несомненно, дали такое звонкое яркое имя и за красоту окружающей природы, и за обилие когда-то золотой рыбки, идущей на нерест вверх по порожистой речке. Много позднее полюбившееся имя жителям Золотицы с Летнего Берега было перенесено на Зимний Берег.

Сколько очаровательных названий в окрестностях моей дорогой родины. С раннего детства они звучат во мне. Судьба сложилась так, что. не удалось мне долго жить на родине, бывали лишь очень редкие кратковременные заезды в гости. Желание повидаться, насмотреться, надышаться, показать дорогое своим детям никогда не исполнялось сполна.

 

Вечная ностальгия по родным местам поселилась во мне на долгие годы. Но, как говорят, не бывает худа без добра, пожить мне привелось в самых разных природных условиях нашей Архангельской области, в различных по жизненному укладу населенных пунктах. Выйдя на пенсию, приехала в Архангельск, пришла в краеведческий отдел читального зала "Добролюбовки" и занялась изучением истории родного края не по долгу, а по любви. Наше поколение намеревалось жить при коммунизме, смотрело в призрачное светлое будущее. Забывая о преемственности, не заметили, как потеряли" свет прошлого. Кто не помнит прошлого, не имеет будущего.

 

Многое о природе нашего края, его истории могут рассказать названия. Читая топонимическую литературу, изучая карты, мысленно переносилась в далекие времена древних жителей и русских первопроходцев. Мечталось самой побывать всюду. Большинство топонимов пришло к нам через столетия и разные языки. Смысл очень многих названий непонятен, но он обязательно есть, просто далеко упрятан, и его необходимо разгадать.

 

С чего начать работу? Прежде всего, поискать, есть ли у названия тезки в ближних или дальних местах. Может быть, другие любознатцы уже давно раскрыли непонятный смысл, а возможно, слово-топоним кому-то хорошо знакомо, т. к. оно на его родном языке. Нельзя не удивиться тому, что большинство интересующих меня топонимов по всему Северу встречаются неоднократно. Этот факт очень помог в работе, однако, занимаясь в тиши читального зала, убеждалась, что, не увидев местности своими глазами, остановиться на какой-то одной версии невозможно.

 

Летом 2004 года я совершила небольшое путешествие по родным местам.

Над Онежским полуостровом пролетела на самолете, созерцая сверху виденное на карте. Особенные краски раннего лета: темная зелень ельников, посветлее - сосняков, свежая яркая - березок и красновато-коричневая, еще только появляющаяся листва осин. Поблескивали озера, вились речки, у них были имена, и эти имена для меня уже не были немыми.

 

Идем на посадку в Летней Золотице, сверху вижу золотые пески, которым могли бы позавидовать лучшие пляжи южных морей. Любят золотичане отдыхать среди этих песков на берегу моря. "Это место мы зовем Кандареи", - говорила моя тетя Анна Семеновна. Красивое слово, поэтому, наверное, и сохранилось в народе. Но что же оно означает? И вот после долгих поисков нахожу - на олонецком диалекте "кандас" - возвышенный песчаный берег.

 

Далее вспоминаются очаровательные названия речек: Галдарея, Госдарея. Реять - плавно течь, стремиться, пески тоже могут течь, но думаю и над другими вариантами. Слово "релка" знакомо с детства, образовалось оно от "рель" -удлиненный, невысокий вал, который в прошлом мог быть береговым валом. Значит, Кандареи - возвышенный, прибрежный песчаный вал.

 

Какие еще непонятные названия есть в ближайших окрестностях? Перты - не Петры, как думалось в детстве, и Павны не Павы! Где Перты, там ищи избу, финно-угорское слово "перти" - изба: испокон веков на Пертнаволоке стояла изба, есть и теперь. Формат "павны" этимологически связывается с финским словом, обозначающим лужу. В русской топонимике используется в значении заболоченный луг, протока в болоте.

 

Из Золотицы на почтовом карбасе выехала в Пушлахту - родину моей прабабушки Ларихи. В поморских деревнях доныне сохранилась традиция называть жену именем мужа. "Схожу-ко я к Федосихе", - так скажет старушка.

 

Погода благоприятствовала, вглядывалась в очертания побережья, отыскивая мыски, горы, тони, запомнившиеся при изучении карты.

 

Проезжаем мыс Сатанский, необычное название вызывает чувство чего-то нехорошего.

Если бы Сатана имел отношение к названию мыса, то, по правилам русского языка, мыс был бы Сатанинским. У меня возникает своя версия: в саамском языке есть слово "саатка", означающее пристань, естественную бухту. Бухта на карте имеется. Поделилась своими предположениями с тетей Анной Семеновной. Она согласилась, подтвердив: "Папа говаривал, что если на море застанет шторм, спасайтесь в Сатанском".

 

Едем дальше, минуем Хайна-волок, очень загадочно это "хай"- тайну свою не раскрывает.

Пересекаем Конюховскую губу, в глубине ее берег низкий - обширный Вензин мох. Бензин - топоним, образованный от личного имени, отыменный названий по побережью много. Кто он, этот Бензин? Один из первопоселенцев Колы на Кольском полуострове носил такую же фамилию. А вот топоним Конюхово (название поселка спецпереселенцев) прославил знаменитый путешественник Ф.Ф. Конюхов.

 

За мхами синеют горы Семиозерья, эти горы - моренная гряда, на этом месте последний ледник задержался, оставив неизгладимый след. Жду появления мыса Городок, на карте он выделяется песчаным языком. Когда в старом издании о промысловых угодьях Белого моря прочла название пушлахотской тони Городок, была заинтригована таким необычным для глубинки названием. Старожилы не смогли дать объяснение происхождению названия. Одинаковые топонимы редко встречаются поодиночке, чаще всего - "кустиками". В глубине мыса имеются два Городочных (Городецких) озера.

 

В эту же поездку нечаянно-негаданно мне удалось побывать на Большом Городецком, могла ли я мечтать об этом зимой, склоняясь над картой в тиши читального зала. Места удаленные, редко посещаемые человеком. Ездили туда на рыбалку, наудили по ноше окуней. Рыбачка Ольга вытащила, сломав при этом удилище, килограммового окуня длиной 40 см. А каков был вкус этого окуня, испеченного в русской печке!

Не обошлось без событий и астрального порядка. Места-то какие - незатоптанные следы былого! Возвращались с озера уже поздно вечером, едва поспевая за компаньонами, щелкнула затвором фотоаппарата в надежде получить снимок темных дебрей - обители сказочных персонажей. Получила неопознанный светящийся объект!

 

Есть такой поселок "Золотица". Говорят, там сказка отдыхает

 

Что все-таки может скрываться за названием мыса и озер? Обращаюсь к словарю Даля, нахожу: "городки" - это бревенчатые клети, на которые ставили суда".

 

Из статьи Сергея Попова о Беломорских маяках: "Только с 1862 -1869 г. в Белом море погибло 144 судна, а с ними 199 человек. Сначала на наиболее опасных местах стали создавать избы-приюты. После 1872 г. стали создаваться спасательные станции Мудьюгская, Троицкая, Летнее-Орловская. С 1873 по 1917 г. они спасли 519 человек. Затем эти станции стали закрываться, т. к. парусники почти полностью прекратили свое существование. Их вытеснили более надежные пароходы".

 

Мыс Городок почти рядом с Летнее-Орловским маяком, место, видимо, удобное для поднятия, когда это необходимо, спасательных, а может, и спасенных судов. Топоним напоминает нам о событиях давно минувших, многое могли бы рассказать нам наши старики, да спросить уже некого.

Проезжаем мыс Городок, но ни каких песков не вижу, зато по берегу широкой полосой множество плавника, скопившегося, по-видимому, очень давно. Может быть, не строили спасатели никаких "городков", а это сделала сама природа?

 

На Онежском полуострове достаточно мест, в основе названий которых язык саамов. Ласковое имя Ламбинки - от диалектного слова "ламба" - непроточное озеро, в свою очередь оно происходит от саамского слова "лампе" - торфяник, где растет морошка. Любитель природы Вячеслав Устинов, бывавший в районе Ламбинок, утверждает, что морошечник там есть.

 

Иногда золотичена посещают для рыбалки далековатое от деревни Видозеро. Спрашиваю одного из них: "Почему озеро так называется?" "Кто его знает?" - таков был ответ. В этимологии данного топонима я сомневаюсь менее всего, "вид" - от саамского "вуд", "выд" - возвышенность выше границы леса. На Онежском полуострове таких возвышенностей нет.

 

Видозеро находится на вершине окрест, т. е. на водоразделе между Двинской губой и Онежской. Видозерки имеются и на водоразделе между губами Унской и Ухтой. На Кольском полуострове, современном месте обитания саамов, возвышенность на водоразделе называется Пурвыд.

 

Есть на полуострове близнецы - два Мяндозера. "Мянда" - разновидность сосны, растущей на болоте: сосна криволесья. Трудно, наверное, найти в нашей местности озеро, вокруг которого не росли бы такие сосны. Возможно, есть другая причина, по которой озера так назвали? Посмотрите на карту, и вам станет ясно, почему я озера назвала близнецами.

 

По своим очертаниям берегов они похожи на сосну криволесья. В русской топонимии есть немало названий, указывающих на форму, ближайший пример - озеро Костылево. Можно остановиться на этой версии? Ни в коем случае, чем дальше в лес, тем больше дров. Возможность продолжения поиска лишь подогревает интерес. Из книги Минкина "Топонимы Мурмана" узнаю: саамское божество в обличий оленя, и, по преданиям, их предок, носит имя Мянда. Название Кольского Мяндозера этимологически связывается с именем бога Мянды. Снова смотрю на карту, и мне уже кажется, что озера очень похожи на голову божественного Мянды, увенчанную великолепными рогами, впрочем, все возможности не противоречат друг другу.

 

ЛОПАЛАХТА, ЛАПАХТА, ЛОПАТКА...?

В окрестностях Л.Золотицы есть такие названия: мыс Лопалахта, мыс Лапахта, смысл их нам не понятен, они явно иноязычного происхождения. И речка Лопатка, а озеро, из которого она вытекает, называется Лопатинское. Два последних топонима на нашем родном языке.

 

Почему Лопаткой назвали речку - остается загадкой. Озеро Лопатинское не похоже ни на лопату, ни на лопатку. Однако вернемся снова к иноязычным топонимам: этимология Лопалахты такова: саамское слово "лопье" означает тоня, "лахта" - залив.

 

Лопалахта - тонской залив, не очень удачное название для мыса, "почем знать, чего не знаешь". Предполагаю, что Лапахта происходит от саамского "лахпаташ" - место удобное для притонения. Речка Лопатка впадает в море с северной стороны мыса Лапахты, не нужно много воображения, чтобы почувствовать созвучие слов. Вполне возможно, что непонятное "лахпаташ" в русском варианте зазвучало - Лопатка.

Урочище Лопатка, где был поселок спецпереселенцев, отстоит на некотором расстоянии от описанного места. Озеро в урочище называется Куржинское за красную болотную воду, интересно, что форма этого озера похожа на лопату.